SHPORA.net :: PDA

Login:
регистрация

Main
FAQ

гуманитарные науки
естественные науки
математические науки
технические науки
Search:
Title: | Body:

Русская агиография XI-XVIIвв.(основные идеи, образы, эволюция). Наибольший по объему пласт произведений др. рус. лит., из числа дошедших до нас в рукописях, состоящий из текстов как переводных (с греческого), так и оригинальных русских. Агиография вкл. в себя несколько жанровых разновидностей, соответствующих разным типам «главных героев» жития, которые, в свою очередь, являются воплощением представления о возможности существования разных типов христианской святости, проявляющейся в устремлении каждого святого подвижника к подражанию Христу.


Выделяются два основных типа житийной композиции:

1) Жития мученические (мартирии от греч смерть), повествующие о трагической гибели христианина, вступившего в непримиримый конфликт с императором-язычником; в основе композиции – конфликт, в центре повествования – рассказ о трагической смерти героя; мученики изображались на иконах в красных одеждах, держащими в руках крест, а мученики-воины – также с оружием, например, с мечом или копьем (св. Георгий Победоносец, св. Димитрий Солунский)

2) Жития-биос (от греч. жизнь), повествующие о жизни героя, посвященной подражанию Христу, в основе композиции – последовательный рассказ о жизни святого подвижника от его рождения до смерти, который ориентирован на отражение необходимых, с точки зрения канонической житийной схемы, эпизодов.

В византийской и древнерусской агиографии представлены следующие жанровые разновидности жития-биос: а) Исповеднические жития – жития проповедников христианства в среде язычников и иноверных народов (12 апостолов, греческий император Константин, при котором христианство было признано в Византии государственной религией, его мать – благочестивая царица Елена, Владимир Святославич – креститель Руси и его бабка Ольга – первая на Руси христианка); б) Святительские жития – жития иерархов церкви, имевших высокий церковный сан (патриарх, митрополиты, архиепископы, епископы) и, в соответствии с церковной традицией, право и обязанность учить свою паству – «пастыри словесных овец», изображавшиеся на иконах с книгой, благословляющим жестом, в крещатых ризах и амофоре (Отцы церкви, константинопольские патриархи и архиепископы, н-р, св. Иоанн Златоуст, св. Николай Чудотворец); в) Преподобнические жития – жития основателей монастырей и простых иноков, посвятивших жизнь служению Богу и воспитывавших на своем примере монастырскую братию. Самый распространенный на Руси вид агиографической лит., жития общерусских и местночтимых подвижников составили большинство из всех дошедших до нас в рукописях произведений древнерусской лит. (самые известные тексты – Жития преп. Феодосия Печерского и преп. Сергия Радонежского); г) Отшельнические жития – жития отшельников – анахоретов, подвизавшихся в пустынях, удаленных от глаз людских. На Руси отшельничество не получило широкого распространения, к этому типу должно было относиться не дошедшее до нас Житие преп. Антония Печерского; д) Жития столпников: столпничество – высшая стадия отшельничества, когда святой считал для себя грешным даже физическое прикосновение к земле, «погрязшей во зле», столпники проводили жизнь в полном затворе и уединении, в прямом смысле слова несколько десятков лет стоя в молитве в специально построенных башнях – «на столпах». Этот вид святости не нашел распространения на Руси, попытку к столпничеству предпринимал знаменитый проповедник Кирилл Туровский, ставший затем епископом. Самый знаменитый византийский столпник – св. Симеон, день которого (1 сентября по старому стилю) открывал церковный год; е) Жития юродивых Христа ради: святость юродивых – противоположный отшельничеству пример святости в миру, юродивые жили посреди грешного мира, на городской площади, в шуме, на жаре и морозе, отказавшись от всех благ мира, даже от собственного «разума», они считали себя и воспринимались окружающими как проводники и выразители Божественной воли. Особенно возрастало число юродивых на Руси в эпохи политических волнений и деспотизма, когда юродство становилось формой выражения социального протеста, наиболее известный пример – Василий Блаженный, живший в эпоху Ивана Грозного.

Жития существовали на Руси в форме пространной (предназначенной для чтения вне храма) и проложной (прочитывавшейся во время церковной службы). Этим двум формам соответствовали два типа сборников, в которых жития читались: Минеи Четьи и Прологи. Были распространены также Патерики, вкл. в себя повествование о монастырской жизни и известных старцах (например Киево-Печерский патерик). Патериковские новеллы, составлявшие основу патерика можно рассматривать как особую жанровую разновидность житийной литературы, в которой важное место занимает описание явлений бытового и конкретного характера.

На Руси возникла и развивалась особая жанровая разновидность агиографии – княжеские жития. Героями их являлись миряне, политические деятели, прославившиеся своими воинскими заслугами перед родиной и за то почитавшиеся как святые (св. Борис и Глеб, св. Александр Невский). Произведения этого жанра находились на границе церковной и мирской литературы, поскольку неизбежно включали в себя элементы исторической повести и политического красноречия.

Необходимо подчеркнуть важность житийного жанра, поскольку именно в нем на протяжении всего средневековья рассказывалось о человеке. Герой жития, независимо от его богатства или бедности, от социального положения и учености, воспринимался любым читателем как себе подобный. Читатель мог видеть себя в этом герое, мог ему завидовать, брать с него пример, вдохновляться его подвигами. Судьба человека и более того — попытки заглянуть в его внутренний мир, поэтизация духовного подвига не могли не привлекать к этому виду литературы сердца и умы. Это было единственное в средние века повествование о человеческой судьбе. Если “в рамках летописания складывались основы историзма русской литературы и ее патриотического понимания героики воинского и гражданского подвига, то с равным правом можно сказать, что в русле агиографической традиции формировался интерес русской литературы к внутреннему миру человека, ее нравственный оптимизм, ее доверие, а отсюда и высокая требовательность к человеку как существу по самой своей природе “духовному”, альтруистическому и нравственно ответственному”.

Возникновение житий из разных источников уже в византийской литературе вело к появлению определенных разновидностей в самом житийном жанре. Обогащение жанровой схемы происходит и при ее переходе в другие культуры. В каждой народной литературе создавались новые варианты, становились излюбленными свои приемы изображения, свой тип героя и т. п.

Русские жития отходят от старых схем в сторону большей драматизации описания святого, зачастую из всего жизнеописания выбираются только наиболее драматические, впечатляющие эпизоды: вводятся внутренние монологи, эмоциональные диалоги, зачастую меняющие даже тип повествования. Оно превращается в простой рассказ, богатый историческими и бытовыми наблюдениями, в военно-патриотическую повесть, в поэтическую сказку, в семейные памяти и мемуары.

На базе житий, внутри самого жанра происходит процесс формообразования, и отдельные жития приближаются все больше к различным литературным или фольклорным жанрам. Одни жития начинают походить на рассказы, другие на исторические, воинские, бытовые или психологические повести, третьи на остросюжетные новеллы, четвертые на поэтические сказки, некоторые принимают вид забавных небылиц, иные имеют легендарный характер или приобретают подчеркнуто проповеднически поучительное звучание, другие не отказываются от занимательности и определенных элементов юмора и иронии. Все это разнообразие, нарушающее канонические рамки религиозного жанра, отрывает его от церковной линии и приближает к светским повестям и рассказам.

Исключительное разнообразие житийного материала, служившее основой для постоянного внутрижанрового развития и изменений, происходивших и нараставших в недрах самого жанра, сделало жития благодатной почвой для возникновения ростков новой светской повествовательной литературы.