SHPORA.net :: PDA

[ Back ]

Во время восстания в русской Польше Бисмарк сумел извлечь из своей политики крупный дипломатический барыш. Конец 1863 г. принес прусскому министру еще одну огромную удачу: произошло охлаждение между Англией и Францией вследствие отказа Англии от участия в предполагавшемся Наполеоном III конгрессе. Три могучие силы — Россия, Англия, Франция, — которые могли бы, действуя вместе, раздавить всякую попытку объединения германских государств вокруг Пруссии, шли врозь. А тут еще подвернулся новый благоприятный случай для начала обширнейшей дипломатической операции, в общих чертах давно уже задуманной Бисмарком.

Вопрос о владении Шлезуиг-Гольштейном после смерти Фридриха VII.

15 ноября 1863 г. скончался датский король Фридрих VII, и на престол Дании вступил его наследник Христиан IX. Немедленно встал вопрос о том, кому владеть соединенными с Данией Голыитейом и Шлезвигом.

Наследственные права на Гольштейн и Шлезвиг нового датского короля были давным давно, еще в 1852 г., обсуждены и повсеместно признаны всеми державами, в том числе и Пруссией. Но не в юридических и генеалогических тонкостях, конечно, было дело. В этих хитросплетениях, которых еще с XVIII века никто не мог распутать, не могли, конечно, разобраться ни Бисмарк, ни Пальмерстон, ни Горчаков, ни Наполеон III. Лорд. Пальмерстон заявил однажды,— правда, не для огласки, а в интимном кругу, когда пришла весть о первых шагах Бисмарка по шлезвиг-гольштейнскому вопросу, в самом конце 1863 г.: «Во всей Европе еще недавно шлезвиг-гольштейнский вопрос понимали три человека — принц Альберт [муж королевы Виктории], один старый датчанин и я. Но принц Альберт, к несчастью, недавно умер; старый датчанин сидит теперь в доме умалишенных, а я совершенно забыл в чем там дело».

Бисмарк вовсе и не гнался за честью быть четвертым постигшим вопрос о юридических правах датского короля на обладание Шлезвигом и Гольштейном. Он лишь решил сделать из этого вопроса новое средство для выполнения своих планов. Пруссия должна была явиться перед всеми германскими государствами, перед всем германским народом в ореоле освободительницы «германских братьев» и как бы взять в свои руки дело национального возрождения, так грубо оборванное Австрией и Николаем I в 1850 г.